Когда говорят о сплаве на лодках по рекам, обычно имеют в виду реки горные, с колючей кристально-чистой водой, с огромными валунами, скатившимися с уступов прямо на путь отважных рафтеров. Но мало кто догадывается о том, что сплавиться по реке можно и внутри Москвы, и не просто внутри кольцевой автодороги, а внутри организма столицы, под землёй. Сейчас, в черте нашего города насчитывается свыше ста восьмидесяти водных артерий, но москвичи могут наблюдать из них лишь те, русла которых пролегают в парковых зонах или зонах свободных от жилой застройки.

Конечно, такие крупные реки, как река Москва, Яуза, Сетунь, Сходня испокон века текут в своих природных, хотя и изменённых руслах, зато их сёстры, значительно меньшие по расходу воды, давно упрятаны москвичами под землю. Первенство приняла на себя Неглинка с притоками, затем Чечёра, Черногрязка, Пресня… сначала частично, а затем, превращаясь в целые подземные гидросистемы, зашумели, заревели под асфальтом улиц малые московские реки.Заключённые в кирпичные, чаще в бетонные коллекторы, очень немногие водотоки города подходят для сплава на лодках. Под землёй вода почти не застаивается, а бежит по рассчитанному инженерами уклону к более крупной реке, где и впадает в неё через так называемый выходной портал, поэтому в сухую погоду или устойчивый температурный минус, такие системы, как правило, оказываются вполне пригодными для спуска и осмотра подземных достопримечательностей диггерами.

Идея сплавляться возникла давно, но нельзя сказать, чтобы она была новаторской, сплавлялись наши коллеги и до нас, надо заметить вполне успешно. Но на наш сплав были собраны настоящие «отцы подземелий» и те, для кого подземка стала единственным жизненным кредо, ведь кто ещё согласиться вымокнуть до нитки, когда на улице властвует настоящая русская зима. С одним из таких будущих «отцов», (назовём его JJJ) судьба свела меня в двухтысячном году, на праздновании «дигерспасом» нового года в Неглинке. Тогда мы условились с ним непременно осуществить подземное плаванье, но вскоре растерялись и снова нашлись лишь спустя десять лет, на одном из тематических форумов. Третьим участником экспедиции стал мой товарищ, специально купивший для сплава лодку, т.е. его плавсредству предстояло ещё и пройти боевое крещение в экстремальных для резиновых лодок условиях. Была в нашей компании девушка-диггер-альпинист, с надувной байдаркой и, конечно, моя супруга. В назначенный день, вся честная компания собралась возле люка Х и принялась за разгрузку моего автомобиля. Спешащая по своим делам публика не обращала на нас ни малейшего внимания, да и едва ли кого-то могла привлечь группа рабочих в оранжевой униформе опускающих на верёвках в парящий колодец бесчисленные, малопонятные среднестатистическому обывателю, предметы. Когда с технической частью спуска было закончено, я прикрыл люк и перегнал машину к порталу, из которого через несколько часов мы должны были выплыть в Яузу. Вернувшись на автобусе, я переоделся на остановке в мигом задубевший на морозе резиновый костюм и, открыв тяжёлую крышку люка, заглянул вниз. Глубоко под землю, где меня дожидались мои товарищи, вела ржавая металлическая лестница. Дна видно не было, так как примерно на пяти метрах колодец искривлялся. Постояв над чёрной дырой, я с удовольствием вдохнул несколько раз душистый подземный пар, затем сел на край асфальта и опустил ноги на лесенку.

- Дань, ты? – послышался голос JJJ. – иди осторожно, ступени через одну!

Я спустился на несколько скоб и сдвинул над собой крышку, теперь сюда день пробивался только через тоненькую щель в грязном металле. Ещё немного усилий, и крышка, жадно чавкнув, села на своё место. Некоторых ступеней действительно недоставало, это я ощутил очень скоро, повиснув на руках в узком колодце и пытаясь нашарить ногой нижнюю скобу. Мешал рюкзак, как назло каска съехала на бок, и фонарь светил куда-то в сторону, вместо того, чтобы освещать путь вниз. Но для меня в таких моментах (и не только в таких) как раз и кроется вся прелесть исследований городского дна, для этого и идём, ведь рыбаку порой не столько важен улов, сколько процесс. Снизу колодца оказался сухой коллектор, поперечно соединявший два других коллектора, по которым с шумом бежала вода.

- У нас лодка что-то сдувает! – пожаловалась жена.

Я проверил лодку, подкачал, но довольно быстро давление снова упало. Как же так, ведь до этого лодка простояла накаченная целые сутки и хоть бы что! Осмотрев поверхность, я обнаружил две трещины в резине. Сомнений быть не могло, - порвали при спуске. К счастью у девушки-диггера-альпиниста в рюкзаке оказался клей момент, поэтому, отрезав от своего костюма внутренний аккумуляторный карман, я принялся за ремонт. Хотя, сказать, что за ремонт принялся я, было бы не верным, ведь собрался коллектив единомышленников, а значит, беда одного участника была бедой всего коллектива. Ремонт лодки больше всего напомнил мне смену резины на авторалли, когда к гоночному болиду подбегает команда и во мгновение ока снимает колёса и устанавливает вместо них другие. Пока я намазывал клеем округлый лодочный бок, кто-то уже зачищал наждачкой кусочек резины на заплатку, третий обезжиривал место другого пореза. Через пятнадцать минут лодка, вопреки нарушению всей техники склеивания, указанной в инструкции на тюбике, была заклеена и даже не спускала. Всё, как будто, было готово к отплытию.

Мы вынесли свои лодки из сухого коллектора и поставили на воду. Распределились следующим образом: впереди девушка-диггер-альпинист на одноместной байдарке, затем мы с женой, наша лодка оказалась самой широкой, что было не очень удобно в ограниченном пространстве, за нами JJJ вместе с товарищем. Байдарка, умело управляемая хозяйкой и имеющая небольшую осадку, быстро понеслась вперёд. Наши же лодки, с загрузкой в сто шестьдесят- сто семьдесят кг. шкрябая бортами по стенам и норовя то и дело сесть на мель, неуклюже поползли вниз по течению.

Местами скорость потока усиливалась, если уровень падал на участках с повышенным уклоном, местами, если уровень поднимался, лодка свободно проплывала, не задевая даже крупный мусор на дне. Первую остановку сделали метров через пятьсот. Новая лодка, замыкавшая нашу подземную флотилию, получила порез днища, и постепенно наполнялась водой, так что мой рюкзак с сухой курткой был уже изрядно подмочен.

Порез решили не заделывать, как повреждение, не влияющее на ходовые качества плавсредства, и перекурив, двинулись дальше. Через некоторое время, коллектор, приняв в себя параллельный, стал квадратным и огромным.

Уровень воды гулял, перед порогами становился выше, после – заметно спадал. Поэтому приходилось то и дело выпрыгивать из лодки и обводить её вокруг мелей, чтобы не порвать. Правда, девушки-диггера-альпиниста это не касалось. Она ловко лавировала мимо препятствий, перелетала через пороги и в широких участках даже подплывала к нам против течения.

Были моменты, когда вода, казавшаяся зеленоватой, начинала лениво струиться по широкому бетонному руслу, и мне представлялось, что одинокая фигурка девушки-диггера-альпиниста, на самом деле, силуэт старика Хорона, вынужденного вечно выполнять свою нудную и медлительную работу. Но наваждениепропадало, когда байдарка впереди срывалась с очередного порога, и приходилось, не мешкая выпрыгивать в воду, чтобы не пропороть лодку.

В великолепном месте сделали привал, напились горячего чая из термоса и продолжили путешествие.

Внезапно коллектор стал полукруглым, и тут же сзади послышался голос товарища:

- Тонем, воздуха почти не осталось!

На каком-то замусоренном участке его лодка получила такой масштабный прорез дна, что была задета камера. Воздух выходил катастрофически быстро.

Пересадив к нам JJJ, товарищ, стараясь действовать как можно скорее, повёл свою лодку к Яузе, до которой должно было оставаться несколько сотен метров, согласно расчётам. Наша лодочка, получив дополнительного стокилограммового пассажира, до бортов опустилась в мутную воду, став почти не управляемой. В коллекторе заметно похолодало, от поверхности реки поднимался пар и тянулся против течения. В воздухе плыл запах затхлости, скоро справа показался сток. По белесоватому налёту на стене можно было безошибочно определить – канализация. Течение неумолимо несло наше судёнышко прямо под зловонную струю, и, хоть вода, вытекавшая из трубы, казалась прозрачной, глаз опытного диггера не верил обману. Что есть силы, мы принялись отгребать в сторону. Конечно, ничего особенно страшного в том, чтобы принять канализационный душ не было, и не такие принимали, но всё-таки неприятно. Сток удалось опплыть, правда, его брызги всё-таки оросили нас, но всё же не вымочили. Затем коллектор разделился на два рукава, и впереди показались прямоугольные порталы в Яузу.

Из зыбкой тайны подземной теплоты, мы выплывали в ледяной мир серого гранита набережных и грязного снега на них. Девушка-диггер-альпинист, уже поднималась на лесенку и прявязывала лодку, когда мой товарищ, пробиравшийся вдоль берега отчаянно взмахнув руками, словно пытаясь схватиться в воздухе за невидимую опору, с головой ушёл в чёрную масляную воду Яузы. Вынырнул, пытаясь удержаться на единственной накачанной оставшейся лодочной камере, но та, предательски провернувшись, вновь сбросила своего пассажира в воду. Время шло на секунды, ещё мгновение, и резиновый костюм, наполнившись, утянет в ледяную воду беднягу! Кинуться пешком вдоль берега? Но илистая донная взвесь не выдержит веса моего тела, как не выдерживает веса моего товарища, и тогда, спасать придётся нас обоих.

- Верёвка! – послышался сверху голос девушки-диггера-альпиниста. – Держи верёвку!

Не растерявшись, девушка в один момент взбежала по снежному подъёму лестницы и, привязав верёвку одним концом к электрическому столбу, бросила другой конец утопающему.

Через пять минут, в полном составе мы уже были на берегу. Влажная одежда моментально схватывалась ледяной коркой, от холода зуб - на - зуб не попадал. Товарищ, прыгая вокруг холодной машины, скидывал с себя мокрые вещи, надевая свои и наши сухие. Вскоре, сидя в макдонольдсе со стаканом горячего чая, он сказал нам:

-Даа, вот это я понимаю выходной! А то сейчас бы сидел, тупил дома за компьютером!

Так прошёл ещё один день жизни настоящих московских диггеров, запланированный белее 10 лет назад.